Я люблю тебя, жизнь…

- Миша! Миша!..

     Я остановился, оглянулся. Ленка просто летела на крыльях со стороны информационного центра.

- Да тише ты, - я поймал её в объятия, сердце у неё билось так, что, казалось, было слышно в радиусе десяти метров. – Что с тобой? Случилось что-нибудь?

- Случилось, - быстро прошептала она, - случилось, Мишенька! Я потом, я дома тебе расскажу. Ты ужинай сегодня без меня, мне, похоже, придётся сегодня немного задержаться…

- Да что случилось, - заволновался и я, - что с тобой?

- Потом, – она, слегка успокоившись, чмокнула меня в щёку. – Потом, дома. Мне надо бежать. Всё. Пока. До вечера.

     Она скрылась в лифте, а я пошёл, анализируя возбуждённое состояние жены, не представляя – что могло произойти за эти три часа, как мы расстались здесь в Лаборатории космических исследований и каждый пошёл в свой центр изучения и анализа проблем и программирования. Вот так длинно выглядело название каждой структуры нашей Лаборатории. Ленка работала в центре информационной политики, а я занимался вопросами гравитации космического пространства.

     Что же всё-таки случилось?.. Я не мог на неё сердиться, потому как передача любой информации, касающейся области космических открытий, была просто запрещена Уставом Лаборатории, независимо кому она передаётся. За это у нас строго наказывали, вплоть до отстранения от научной деятельности и перевода в хозяйственный центр обслуживания.

     Я работал в Лаборатории со дня её основания. Ленка пришла к нам спустя двенадцать лет. Я влюбился в неё сразу, но расписались мы только спустя год. Дело в том, что Устав Лаборатории запрещает тесные контакты с новичками, пока идёт цикл наблюдения, изучения и внедрения в штат Лаборатории. И вот, когда она была представлена нам, как новый сотрудник центра информационной политики, я на следующий день, оказавшись рядом с ней за одним столиком во время обеда, тут же сделал ей предложение. Судя по тому,  с каким аппетитом она расправилась с обедом, предложение ей, вероятно, понравилось и спустя два дня она согласилась стать моей женой.

     Наша Лаборатория отметила недавно свой 15-летний юбилей. Половина учёных – однокашники. То есть мы все закончили МГУ. Кто учился на физмате, кто - на астрофизике, кто - на биологии… Объединились мы ещё в университете. Нам всем хотелось изучать космические явления и раскрывать тайны космического пространства. А когда подходили к концу годы студенчества, мы были уже ядром коллектива с большими амбициями. Сказать по правде – нам здорово повезло. Я не помню – кто и когда затащил его к нам на научные посиделки, но с этого дня наше будущее стало приобретать чёткие очертания. Он оказался перспективным бизнесменом, а вскоре возглавил один из регионов юга России. То, что он нам предложил, было очень заманчиво и полностью соответствовало нашим устремлениям. Первое, о чём мы договорились: никто не должен знать о нашей Лаборатории. Второе – он берёт на себя обязательства по созданию научной базы и нашего обустройства. Мы – занимаемся научными исследованиями в области космического пространства. Так, в одной из южных областей, глубоко под землёй появилась наша научная Лаборатория.

     Это было настолько кстати, потому что вся информация, которая доходила до нас через различные источники, свидетельствовала, отнюдь, не о радужном положении нашей науки, а скорее – наоборот. Изменения происходили и у нас, но они, к счастью, не отразились на наших космических исследованиях и положении Лаборатории. Несмотря на то, что наш Благодетель перебрался в Европу и его бизнес-планы  были больше обращены на отношения с властью и выгоды бизнес-сотрудничества, мы продолжали не только экспериментировать, но и заметно продвинулись вперёд.

     Шёл 2036 год. За первые пятнадцать лет научных поисков и терзаний мы не только прошерстили всю галактику, но и создали космолёт. Он был не такой, как сегодняшний «Ковчег», но он справлялся с теми задачами, которые на него возлагались. А это было самое главное: получить такой космический аппарат, который передвигался бы во времени и пространстве. Мы тогда еще не думали о том, чтобы заглянуть в будущее, нами двигала совершенно иная цель: узнать всю правду о своём прошлом. Мы понимали, без прошлого у нас не будет и будущего. А та информация, которая называлась историей государства, была настолько искажена, что порой создавалось ощущение, что мы живём в чужой стране. Кое в чём мы преуспели, но предстояло сделать ещё больше. Продолжались и наши космические разработки по совершенствованию воздухоплавания. Сегодня все наши центры уже перепрофилированы на область изучения будущего, потому что оставаться в том, что считают там наверху настоящим – это всё равно, что идти к краю пропасти. Тот обзорный материал, который мы получаем из центра информационной политики, увы, не вселяет оптимизма в улучшение ситуации. Спасибо нашему Благодетелю за то, что мы не испытываем тех ужасов, каким подвергаются люди населяющие эту страну, именуемую по чьему-то указанию, не иначе, как «великая» и «сверхдержава». В цивилизованном обществе эти эпитеты носили бы другой и более жёсткий характер. Производственная база была разрушена до основания. Население вынуждено придумывать хоть какую-нибудь деятельность, чтобы иметь минимальные средства к существованию. В то же время, жирные коты, именуемые как элита общества, давно уже перебрались в места наиболее комфортные и пригодные для жизни. Вся избирательная система рухнула, её больше нет. Один раз в 25 лет кучка людей, имитирующих работу по созданию законов и условий жизни,  избирает на новый срок главу царствующей фамилии. У населения нет даже самого необходимого: собственных лекарственных препаратов и продуктов питания. На востоке обосновались граждане азиатских национальностей, в центре доминируют выходцы ближневосточных государств.

     Это больно, когда умирает твоя страна. Страна, где взрослые умели работать и добиваться больших результатов, где дети смеялись и радовались, что у них есть будущее, где молодёжь мечтала, строила и совершала открытия, где из поколения в поколение росла любовь к Родине, где люди многочисленных национальностей считали себя одной большой и дружной семьёй.

     Где это всё? Единственными ценностями нынешнего времени стали деньги. Уже давно разграблены золотовалютные запасы страны. Обнулились счета резервных фондов, бесследно и навсегда исчезнувших из мировых банков. Страна живёт не имея никаких перспектив на выживание. Старики доживают, кто должен был спиться, спиваются. Демография падает, смертность растёт. Из недр выкачивают последние нефть и газ. То, что когда-то называли «застоем», сегодня, оценивая плачевные результаты перестройки, можно было бы смело назвать – коммунизмом. Исправить, а тем более, вернуть всё назад, было уже невозможно. Осталась память о той замечательной стране, о тех прекрасных людях, о том ярком времени несбывшихся надежд. Наверное, вот это и подстёгивало нас всё время идти вперёд, прорываться туда, где не будет этого затхлого запаха, где не будет лжи и жадности, где великое счастья трудиться и жить, будет главным созидательным смыслом и стимулом.

     Часы пробили десять часов вечера. Антошка смотрел уже второй сон, а Лена всё ещё не возвращалась. На плите остывала её любимая картошка с грибами. Звонок. Это она. Так и есть.

- Извини, милый, - негромко сказала она, - у нас такое…

- Ну, ладно, раздевайся, потом расскажешь, - ответил я, хотя, если честно, я целый вечер считал минуты и часы, чтобы узнать, что так возбудило жену и отчего её глаза горят каким-то удивительным огнём.

     Лена быстро переоделась и, пока я подогревал ей ужин, зафыркала в ванной, напевая какую-то мелодию.

- Ну, так вот, - начала она, войдя в столовую и уютно расположившись в углу. – Я даже не хочу напоминать тебе о том, что эта информация строго конфиденциальная, так как завтра-послезавтра об этом узнает вся Лаборатория, потому что Высший Научный Совет намерен изложить это сенсационное событие с приложением конкретной программы на ближайшее пятилетие. Мы стоим на пороге величайшего открытия!..

- Ты ешь, - прервал я её, - а то ты так истощаешь, что не сможешь переступить этот порог.

- Смейся, смейся, товарищ учёный, - бросила она, пододвинув к себе тарелку с картошкой. – А-а-а… Картошечка… Завтра тебе будет уже не до смеха…

- Ну, давай всё по порядку, - я налил две кружки чая и подсел к столу.

- По порядку, - начала она. – Ты помнишь, где-то с год назад в нашем «Вестнике открытий» была опубликована такая ма-а-аленькая статья – «Планета призрак»?

- Нет, конечно… Хотя… Что-то припоминается…

- Так вот… И совсем – не «призрак». Ну, ладно, напомню. Там речь шла о том, что в солнечной системе есть ещё одна планета, которая спрятана как бы в оболочке. При рассмотрении в телескоп её действительно не видно. Наши учёные, как это не странно, рассмотрели её очертания во время лунного затмения. Так вот… Ты помнишь полёт «НК-18 Пх»?

- Ну…

- Так вот, он, оказывается, совершался не на Марс, как нам говорили, а в другую координатную систему, откуда благополучно передавал информацию, анализируя параметры планеты, структуру почвы, воздуха, ну и всё остальное…

- Ну и…

- Ну и целый год наш специальный центр получал и обрабатывал эту информацию. Ты хорошо сидишь? Не упадёшь? Это Земля-2! – Лена, от переполнявших её чувств, даже поперхнулась чаем. – Мишенька, ты представляешь: где-то есть планета, совершенно не заселённая людьми или – как их там назвать?

     Всё это, действительно, было похоже на сказку. Призрак… Постой, о призраке я уже что-то слышал… Давно…

- Ленка, - сказал я, выходя из оцепенения, - а ведь я это уже слышал… Правда, тогда я был совсем маленький. Дедушка, он работал тогда в Обсерватории Академии Наук, что-то рассказывал о планете-призраке… Да, да… Это тоже было связано с затмением Луны… Неужели уже в советское время…

- Ну, в общем, - Лена торжественно поставила пустую кружку на стол, - броня крепка и танки наши быстры, и наши люди мужества полны… Одним словом, в ближайшее время туда отправится экспедиция, а в перспективе – и все мы!

- Ничего себе, - выдохнул я, встал и почему-то посмотрел в тёмное окно.

- Да, да, милый, - торжественно продолжала она, - эту работу Высший Научный Совет хочет приурочить к 20-летию Лаборатории и, к тому же, это совпадает с другой датой: учитывая, что полёт перенесёт нас на 50 лет вперёд, там мы и отметим 100-летие великих демократических преобразований.

- Ты тоже собираешься праздновать эти эпохальные даты, - спросил я.

- Да, милый, собираюсь!.. Тебе, как специалисту, работающему в области гравитации и перехода в будущее время, должно быть хорошо известно об изменениях организма в преодолении скорости световых волн. И, кроме того, специалисты нашего секретного центра, которые изучили и сделали спектральный анализ планеты, предполагают, что жизнь человека на этой планете будет продолжаться не менее 150 лет. Так что, мы с тобой – пионеры новой формации безымянной планеты. Пока – безымянной… Я думаю, что у неё будет красивое имя. А кстати, милый, а насколько я стану моложе?..

- Моложе?.. Ну, если ты имеешь ввиду фактор преодоления «пространства-времени»… В сильных гравитационных полях, а также при движении в гравитационном поле с релятивистскими скоростями происходит изменение геометрии пространства-времени, в экстремальных случаях – возникновение чёрных дыр, как следствие, появление гравитационных волн. В стандартном подходе ОТО гравитация рассматривается изначально не как силовое взаимодействие, а как проявление искривления пространства-времени. Гравитационное поле, иногда называемое также полем тяготения, в ОТО отождествляется с метрикой четырёхмерного пространства-времени, а напряжённость гравитационного поля – с аффинной связностью пространства-времени, определяемой метрикой. Стандартной задачей ОТО является определение компонент метрического тензора по известному распределению источников энергии-импульса в системе четырёхмерных координат. Надеюсь, я достаточно ясно изложил ответ на ваш вопрос?..

- Как музыка,- Ленка блаженно закрыла глаза. – Помню, ещё бабушка пела: «…в жизни раз бывает восемнадцать лет…»

- Ну, ладно, пошли спать, старушка моя…

- Пойдём, мой старичок, а то завтра поспать не дадут…

     Ленка была права: с утра Лаборатория напоминала улей. Несмотря на то, что официальных сообщений ещё не последовало, но все уже обсуждали величайшее открытие. Народ гудел. Все собирались группами, беседовали, смеялись. Со всех сторон доносились обрывки фраз:

…и построим такую планету, как советский союз

…а я – первым делом пойду в лес по грибы! Представляешь, сколько там грибов, если их никто никогда не собирал?!

…каждый отпуск я буду путешествовать по планете, открывать и открывать на ней то, чего никто не знает!

…ну да: такой Миклухо-Маклай!

…интересно, а какие там хищники водятся? Может, там ещё мамонты?

    Около девяти в вестибюль вкатили тележку с «Вестником открытий». Улей загудел ещё сильнее, все пчёлы направились к тележке и постепенно вестибюль пустел – теперь пчёлы направлялись в свои центры, а вместе с ними и обсуждение главного события.

     Я сидел в офисе и жадно вычитывал Вестник. Сегодня всё было можно и поэтому все ходили туда-сюда, выходили, смеялись… Я и не заметил как рядом со мной оказалась Жанна – сотрудница пресс-центра, молоденькая красивая блондинка.

- Хотите кофе, - спросила она.

     Я не сразу расслышал что она говорит?

- Кофе хотите, - повторила она.

- А? Да, - машинально ответил я. – Что? Вы мне?

- Да, вам… Кофе хотите, - в третий раз повторила она вопрос.

- Ну, конечно… Только сахара не надо…

     Она подошла к кофе-машине, сделала две чашечки кофе и подсела к моему столу.

- А вы купаться любите, - спросила она. – А я люблю… У меня даже разряд есть по плаванию… Если хотите, я вас научу. А вы ходите в бассейн?..

     Я с трудом оторвался от чтения.

- А? Что? Вы? Вы что-то говорите?..

     Только сейчас я обратил внимание на Жанну и не удивился, потому что сегодня был такой день, когда всем всё можно.

- Ой, Жанночка, спасибо, вы так милы. Сахар не клали?

- Как приказывали, - кокетливо протянула она. – Первый раз встречаю мужчину, который не любит сладкого…

- Почему? Люблю. Но в очень малых количествах…

- Хорошо, будете отдавать сахар мне, - весело засмеялась она.

- А не боитесь поправиться?.. А потом – диеты, диеты…

- А я вам какой больше нравлюсь: такой или поправившейся? – она показала руками как она поправится и опять засмеялась. – А можно я приглашу вас в кафетерий к часам семи вечера? Просто у меня сегодня день рождения… будут мои друзья… Я бы вас тоже хотела видеть…

- Жанночка, вы так милы… Спасибо вам  большое… Я бы тоже… Но я не знаю, что… что день грядущий нам готовит, - пропел я известную оперную фразу. Мы опять засмеялись и я вежливо сказал ей. – Я обязательно приду, если дела отпустят меня к вам. А пока… Считайте, что это был мой музыкальный подарок. Вы извините меня, но у меня в 11 форум. Мне надо ещё кое-какие бумаги посмотреть…

- Да, да, конечно, - вскочила она. – Я буду рада, если вы придёте. До вечера.

     С этого дня вся работа была направлена на подготовку полёта к неизвестной планете. Решено было отправить экспедицию для контактного ознакомления с условиями жизни на нашей планете. В состав этой экспедиции был включён и я. Старт был назначен на весну следующего года, то есть через год с момента этого радостного события. Меньше всего работы предстояло с подготовкой космолёта. Он уже был опробован в научных экспедициях. Главной задачей разработчиков было переключить системы с переходом на будущее время. Просчитать запасы топлива. Всё остальное соответствовало характеру нашего путешествия. Надо сказать, что наш космолёт, несомненно являющийся вершиной  конструкторского мышления и гениальных решений, мало чем отличался, скажем, от современных авиалайнеров. Его отличие состояло в том, что у него были вертикальные взлёт-посадка, ну и двигатели, работавшие на топливе, характеристики которого держались в строжайшей тайне. Рассчитанный на 250 посадочных мест, он преодолевал пространство со скоростью превышающей скорость света. Поэтому предполагаемое расстояние к нашей планете мы планировали преодолеть где-то за 6-7 часов полёта. Подготовка к старту несколько изменила планы Лаборатории об открытии научной площадки на Марсе, которую мы планировали освоить в текущем году. Хотя, чего-то серьёзного не произошло, так как более целесообразным и логичным было открытие площадки после того, как  мы освоимся на нашей планете, ибо расстояние от нашей планеты до Марсы становилось на порядок короче.

     В программу полёта нашей экспедиции  входили более конкретные и практические задачи, связанные с изучением условий жизни и освоения жизненного пространства планеты. Это, если так можно выразиться, была наша космическая Целина. Общая атмосфера Лаборатории была пропитана настроениями нового строительства. Наверное, именно такие чувства испытывали наши бабушки и дедушки, осваивая и строя новое социалистическое государство. Во всех программах Лаборатории присутствовали параллели, указывающие на характер этого строительства:

- решить задачу освоения залежных земель и перевода их в сельскохозяйственный фонд планеты

- провести геолого-разведывательные работы с целью изучения природных ископаемых и формирования производственной базы планеты

- создать условия для комфортного пребывания и жизни граждан планеты, формированию социально-бытовой структуры планеты

- принять меры к изучению жизненного пространства планеты и сохранению её природно-климатических особенностей

     И так далее. Всего в Кодексе строителя планеты СССР было 2116 пунктов первостепенной важности. Да-да, именно так и был озаглавлен этот важный документ: «Кодекс строителя планеты СССР». И это было справедливо, потому что только в Лаборатории работали граждане 22 национальностей: и украинцы, и армяне, и молдаване, и латыши, и русские, и даже представитель северной народности – саам. Поэтому в Кодексе, говоря о многонациональном характере населения, сама аббревиатура – СССР звучала несколько по другому: Союз Советских Социалистических Регионов. То есть, разработчики Кодекса предусмотрели создание Единого Государства без деления его на республики. Наверное, это было правильно, дабы исключить формирование по национальному признаку. Да-да, это будет наша ОБЩАЯ планета, наша ОБЩАЯ жизнь по реализации наших ОБЩИХ программ.

     С того дня, как у нас появилась общая и главная цель в жизни, Жанна стала появляться в нашем центре чаще обычного, благодаря чему информацию о работе Высшего Научного Совета, его планах и перспективах я стал получать теперь из двух источников. И хотя основной темой визитов Жанны, по-прежнему, оставалась тема её личных чувств и переживаний, я узнал, что уже работают телемосты с нашими братскими партнёрами о подготовке списков кандидатов на астральный перелёт. Речь шла о том научном потенциале, который определял движение науки во времена советского союза. Именно эта категория была так востребована сейчас наиболее приоритетно. Во-первых, это люди с большими знаниями, практическим и житейским опытом. Во-вторых, и это самое главное – это та категория, которой не коснулась ржа наживы и личного обогащения в период, так называемой, «перестройки», и, в-третьих, если учитывать физиологические особенности влияния пространства-времени, это люди, которые ещё без малого сто лет будут верно служить науке в новых условиях её развития.

     Но не эти большие нагрузки, связанные с подготовкой к полёту, составляли основную часть неразрешённых вопросов, а, как ни странно, новые чувства, нахлынувшие на Жанну этой весной. Откровения её становились всё прозрачнее, визиты – всё регулярнее, а предложения – всё заманчивее. Мне не хотелось обижать её чувства, не хотелось читать наставления о семейных ценностях, я допускаю, что она не знакома с изречением бытовавшим в советское время, что семья – это ячейка общества, но, учитывая, что именно это положение диссонировало с её обитанием в нашей среде, я как-то поделился об этом с Леной и попросил её как-то повлиять на моральный статус этой молодой особы.

     То, что произошло дальше, вообще не входило в мои планы по раскрытию важной тайны, к которой Жанна была непосредственно причастна. А получилось вот что. Лена, действительно, отнеслась к моей просьбе очень серьёзно, прежде всего, потому, что это касалось лично её и её семьи. Поэтому она стала искать момент, где можно было бы в корректной форме указать на все ошибки морального характера. Она стала больше интересоваться бытом Жанны, её положением в коллективе. И вот однажды… Однажды – кстати, это было чистым совпадением – Лена понесла какой-то информационный материал в пресс-центр Лаборатории. Материал она решила передать именно Жанне, дабы увидеться с ней с глазу на глаз. Дверь кабинета была полуоткрытой, а в кабинете никого не было. Она хотела выйти, но тут услышала знакомый звуковой сигнал Скайпа и, волей-неволей, её взгляд упал на монитор компьютера. Кто-то вызывал Жанну на связь. То, что она увидела, она сразу и не поняла – «7 отдел. Агентурная связь». Что это? За 12 лет работы в центре информационной политики ей никогда не встречался такой гаджет и ничего подобного ранее она не слышала… Лена тут же выскочила из кабинета, отдала свой материал в секретариат пресс-центра и нырнула в лифт. Новость её ошарашила. Она ещё не знала – что с этим делать, а ноги, почему-то, уже несли её в центр наблюдений и коррекции. Это было логично. Работая над проектом строительства нового будущего, не могло быть таких мелочей. Иначе это предательство всех идеалов и соучастие в чём-то таком, о чём потом придётся сожалеть…

     К счастью Сергей Иванович, эксперт с которым она больше всего контактировала по служебным вопросам, оказался на месте. Лена влетела, как будто за ней гнались, и упала в кресло.

- Ишь ты, - улыбнулся Сергей Иванович, - смотри какие космические скорости… Готовитесь к полёту?

     Лена сбивчиво, а потом более спокойно изложила Сергею Ивановичу свою новость. Он выслушал спокойно и даже с каким-то лукавством, после чего подсел поближе к взволнованной Лене и тихо произнёс:

- За то, что вы первым делом пришли сюда – честь вам и хвала. Вас, наверное, удивляет моё спокойствие? Скажу вам в нескольких словах: Жанна уже год как находится под нашим наблюдением. Мы получаем весь материал с её личных гаджетов и, так же, своевременно ведём переписку от лица её высшего руководства, так что никакой угрозы на текущий момент она не представляет.

     Лена слушала Сергея Ивановича широко раскрыв рот от удивления.

- А вам, Леночка, большое спасибо, - продолжил он. – И про осаду вашего супруга мы тоже знаем. Хочу вас успокоить – вам здесь нечего опасаться, это всего лишь навсего агентурная работа. Но ваша позиция нам очень импонирует: защищать нравственные ценности – это одна из главных задач Кодекса строителя планеты СССР. Вы только, пожалуйста, не рассказывайте ничего о том, что вы сегодня узнали, даже супругу – ни-ни, пусть он спокойно готовится к новой экспедиции.

     Сергей Иванович проводил Лену до дверей и ещё раз поблагодарил за информацию и желание помогать центру наблюдения и коррекции.

     Программа подготовки к полёту была настолько насыщенной, что недели и месяцы пролетали с сумасшедшей скоростью. И вот, наконец, этот день настал. Мы летим. Наш экипаж – 52 человека – это, в основном, биологи, геологи, астрофизики. Нам предстоит ступить туда, где, как мы предполагаем, никогда не ступала нога человека. И, всё-таки, мы верили в успех нашей экспедиции, как верили когда-то наши деды и отцы в светлое будущее нового государства, мы верили в точность расчётов и планов нашей Лаборатории.

     Провожать нас пришли почти все, кроме тех, у кого были веские причины не участвовать в этом эпохальном событии. Высший Научный Совет ещё раз произнёс напутственные слова и мы отправились в космолёт. В наш первый мобильный корабль, которому суждено было совершить исторический бросок во времени. Правда, в ангарах нашего космического парка стоял корабль более совершенный в технических возможностях, но пока, было признано, наш «Ковчег» будет проходить предполётную подготовку к плановым полётам по переброске людей на нашу планету. Это был не единственный корабль такого класса, на конвейере, в состоянии готовности 95%, стоял ещё один корабль нового поколения, у которого не было ещё названия, хотя (ну разве можно что-либо скрыть, если на твоих глазах воплощаются самые заветные мечты?) в воздухе витало новое имя корабля. Называться он будет, как и бесстрашный герой древнегреческого мифа - «Икар».

     Да, вот таким романтичным было наше время и связано это было не только с прорывом в космическое завтра, но и с возможностью построения такого мира, в котором могут быть реализованы самые гуманные идеи по созданию общества, где на первом месте будет человеколюбие. Исходя из этих высших и гуманных соображений Высший Научный Совет принял решение не информировать о ближайших и дальнейших планах нашего Благодетеля, ограничась отчётом об исследовательской работе. Решение, в первую очередь, было связано с тем, чтобы ни в коем случае не превратить нашу мечту в чьи-то бизнес-планы.

     Всё последнее время все жили в предвкушении воплощения заветных целей наших предков – создания общества с социалистической направленностью, где основным тезисом программы будет – всё во имя человека, всё на благо человека. Где высшим руководящим органом будут не цари, монархи и другие ряженые, а народ. Где каждый будет иметь возможность жить и творить на благо общества, а не на благо взбесившейся кучки жадных негодяев и прохиндеев во главе с такой же лживой и циничной властью.

     Первые сообщения, которые мы отправили в Лабораторию, спустя неделю пребывания на планете, создали эффект такой бомбы, о существовании которой человечество даже и не ведало: наша планета оказалась почти идентичной планете Земля! Земной покров, водный ресурс, наличие природных ископаемых, всё говорило о том, что мы попали в совершенно пригодное жизненное пространство. Да и параметры, полученные на основе первичной обработки, говорили о том, что планета лишь незначительно уступает параметрам Земли. Сильное магнитное поле защищает планету от коротковолнового солнечного излучения и, как следствие, от исчезновения всех форм биологической жизни. В составе континентальной коры встречаются наиболее древние породы Земли. Возраст осадочного чехла примерно 100-150 миллионов лет. Экваториальный радиус примерно составляет 4500 км. Давление в центре составляет порядка 2,5 миллиона атмосфер, а плотность вещества – около 12 г на куб. см. Масса планеты, найденная путём экспериментального измерения физической постоянной тяготения и ускорения силы тяжести на экваторе, составляет 6*10 в 24 степени кг, что соответствует средней плотности вещества 5,5 г на куб.см. Из недр постоянно выделяется тепловой поток температуры с глубиной увеличения примерно на 15 градусов по Цельсию на каждом километре. Температура внутреннего ядра составляет порядка 5000 тыс. градусов по Цельсию и является почти такой же, как на поверхности Солнца.

     Через три месяца мы передали в Лабораторию более глубокий анализ структуры планеты, по результатам изучения которого Высший Научный Совет принял решение об отправке первой группы из 250 человек, куда попали и Лена с Антошкой, осенью 2041 года.

     Начался процесс более глубокого формирования групп и согласования графика перелёта с нашими братскими партнёрами. Уже были известны списки и стартовые площадки для посадки наших космических лайнеров – «Ковчег» и «Икар» - и перелёта граждан Прибалтики, Узбекистана, Казахстана, Украины и Белоруссии. График был расписан по дням на полгода вперёд.

     В этой круговерти совсем потерялась информация о Жанне. Как позже мне рассказывала Лена, с Жанной произошла банальная шпионская история: после того как центр наблюдений и коррекции стал получать в агентурную почту всё более осведомлённые доклады о планах Лаборатории, Жанну вычеркнули из списков кандидатов на астральный перелёт, отлучили от пресс-центра и отправили в центр хозяйственного обслуживания до окончания программы переселения землян на нашу планету.

     Кстати, всем было понятно, что название «наша планета» когда-то должно было приобрести другое более звучное название. Понятно это было и нашему высшему руководству. И вот, наконец-то, в документах по отправке мобильных групп, появился и конечный пункт – планета Аврора. Название было очень символичным прежде всего потому, что Аврора, в переводе с древнегреческого, означает – утренняя заря. А, кроме того, как рассказывают наши прадеды и деды, это имя носил крейсер, известивший выстрелом о начале Великой Октябрьской социалистической революции.

     Корабль, в котором находились Лена и Антошка, наконец, завис над космодромом, заработали многокамерные посадочные двигатели, зафыркали кольцевые секционные сопла и корабль мягко опустился вниз. Я не знаю, что видели из иллюминаторов все земляне, но, думаю, золотистый цвет осени навеял на них мотивы родной природы. Солнце яркими лучами переливалось в этой цветовой гамме, создавая сказочные полотна. Трап опустили очень быстро. И вот уже из космолёта потекли первые ручейки прибывших. У меня глаза затуманились от слёз радости. И вдруг, сбоку:

- Миша! Миша!

     Я посмотрел в ту сторону, откуда исходил голос Ленки. Она летела ко мне, как тогда. За ней бежал Антошка. Наконец, я поймал их, задыхавшихся от счастья.

- А где же оркестр, - спросила, улыбаясь, она, - непорядок. Так в советском союзе не встречали героев…

     Я не запел, я закричал слова известной и любимой песни из нашего счастливого прошлого: «Я люблю тебя, жизнь, что само по себе и не ново…» И все, кто был рядом,

громко подхватили

                                           Я люблю тебя, жизнь,

                                           Я люблю тебя снова и снова…