Пустота (Спутник 57). Рассказ по событиям Туманности Андромеды.

1.

Земля. Огромная, прекрасная, живая - и совершенно недоступная.
Планета медленно плывёт прямо перед глазами. Можно даже разглядеть самые большие постройки.

Повернёшься в другую сторону - и перед тобой бездонная чёрная бездна, мигающая холодными огоньками далёких звёзд. Бездна втягивала - казалось что падаешь туда - постоянно, бесконечно…

Регенерационные стержни, давно заменившие неуклюжие баллоны со сжатым кислородом, обеспечат воздух для дыхания ещё на полгода. Кроме воздуха, проходившие в стержнях сложные химические реакции стабилизировали температуру в скафандре.

Еды у него не было. Воды тоже не было. Но тяжелее всего была окружающая пустота. На планете, где бы ты ни потерялся - всегда можно куда-то пойти и что-то делать. В космосе без двигателя остаётся только беспомощно висеть на месте.

Киман Раст, молодой космотехник и исследователь, одиноко летел в безмолвной ледяной пустоте околоземного пространства и обдумывал своё положение.

…Они, конечно, знали на что шли. Каждый из четырёх наблюдателей Спутника 57, принявших участие в этом невероятном эксперименте - хорошо понимал, что они могут погибнуть. Заведующий внешними станциями Великого Кольца Мвен Мас отдельно говорил с каждым - лично, долго, подробно. Кажется, его снедали внутренние сомнения. Но команда Спутника 57 согласилась единодушно.

Все на Земле видели передачу красных людей с Эпсилон Тукана. И потрясающее впечатление от так похожих на нас братьев по разуму смешивалось с таким же потрясающим отчаянием - 300 лет шло это послание! Все кого они увидели - уже давно умерли.
На простой обмен сообщениями уйдёт 600 лет - эти цифры настойчиво складывались в простое, ёмкое и проклятое слово "никогда".

Но люди не собирались мириться с этим словом. И открытия Рена Боза показали возможность преодолеть чёрную бездну великой пустоты. И дотянуться не только к Красным людям, но и ко всем собратьям по Великому Кольцу!

Это была настолько перспективная возможность, что никто из молодых исследователей не сомневался ни минуты. Люди уже переросли планету.
Отсиживаться на ней дальше становилось так же неестественно, как взрослому человеку оставаться, скрючившись, лежать в колыбели.

Но пока экспедиции землян даже к ближайшим планетным системам требовали огромных ресурсов, годы времени и всё равно нередко заканчивались гибелью кораблей, и не было никакой возможности им помочь.
Вот и корабли 37 Звёздной экспедиции, звездолёты Тантра и Альграб, ведомые опытнейшим Эрг Ноором к планете Зирда, давно не выходили на связь, потерявшись где-то в невообразимой пустоте космического пространства.

2.

Полгода шла подготовка к эксперименту. Старая орбитальная станция на геостационарной (неподвижной относительно Земли) орбите, ранее служившая ретранслятором связи со звездолётами и планетолётами, модернизировалась и дополнялась необходимым оборудованием - ведь именно Спутник 57 должен был обеспечить сигнал, свободный от атмосферных искажений.

На одном пункте Мвен Мас настаивал железно - на станции не должно увеличиваться количество людей. Только те же четыре исследователя, изначальный экипаж Спутника 57, с волнением ждали начала эксперимента Рен Боза.
И вот этот час настал!

Вскоре после захода солнца, когда Земля внизу погрузилась в темноту, а светящиеся города и промышленные центры стали напоминать россыпи сверкающих во тьме драгоценностей, Мвен Мас связался с ними по радио лунного диапазона для проверки взаимодействия.
Всё шло по плану.

Установленные на станции отражатели фиксировали Эпсилон Тукана на те несколько минут движения спутника от 33 градуса северной широты до южного полюса, в которые звезда была видна с его орбиты.

Наблюдатели спутника будут очень медленно изменять направление по дуге, в 4 раза большей параллакса звезды.

На Земле включили установку. Исполинский столб энергии поднялся от плоскогорья Тибета и, пронзив атмосферу, достиг Спутника 57. В гемисферном экране появилось взволнованное лицо Мвен Маса и сосредоточенное, с торчащими волосами - Рен Боза.
Начальник внешних станций кратко приветствовал смелый экипаж и проверил совпадение и следование столба энергии за спутником.
Затем с Земли стали увеличивать подачу энергии…

Вдруг на Спутнике 57 раздался резкий, похожий на тревожный удар гонга, сигнал.
Неисправность в системе отражателей! Выглянув в иллюминатор, экипаж, похолодев, увидел, что остановилась целая секция.
А эксперимент уже начался! Светящийся столб , пульсируя, увеличивал конденсацию энергии. Отступать было поздно, колоссальная сила грозила испепелить все конструкции.

Но земляне предусмотрели опасности космоса. Именно на такой случай на Спутнике 57 находился Киман, талантливый космотехник и космосвязист, знающий станцию и всё её оборудование как свои пять пальцев.
Он непрерывно дежурил в шлюзе порта приёма кораблей, надев скафандр и весь обвешавшись оборудованием, готовый в любую минуту выбраться наружу и исправлять все возникающие неисправности.

Разведывательные роботы быстро нашли причину остановки секции - маленький, но невероятно быстрый метеор из глубин космоса пробил сразу оба двигателя поворота секции и полетел дальше, сгорев в атмосфере Земли.

Киман схватил предусмотрительно сложенные в шлюзе запасные двигатели и рванулся к поврежденному участку. Замена двигателей секции должна была занимать около получаса. Киман был способен сделать всё за десять минут.
Но сейчас у него было не больше двух.

Подскочив к точке крепления секции, Киман не стал демонтировать повреждённые двигатели, а просто срезал головки, приварил новые двигатели рядом и перекинул на них приводы поворота секции. Выглядело аляповато, но работало.
Готово!

Секция отражателей сдвинулась и стала поспешно встраиваться в общее медленное движение.

Буквально через минуту началась передача сигнала. Неимоверной мощности энергия пошла через спутник, системы передачи затрещали и заскрипели, но держались. Установка Рен Боза прямым лучом пробивала невообразимое пространство к планете красных людей к системе звезды Эпсилон Тукана.
Киман почувствовал нарастающее покалывание в позвоночнике - несмотря на все системы защиты, вокруг станции набирались мощные поля, и долго оставаться снаружи было опасно.

Он некоторое время оставался рядом с починенной секцией и, удостоверившись что всё работает как надо - отправился на своё дежурное место в шлюз.

Но добраться он не успел.
Колоссальный взрыв беззвучно сотряс пространство, Киман заметил вспышку зелёного огня, затем почувствовал резкое, тошнотворное головокружение, ужасающую боль в позвоночнике и потерял сознание.

3.

Очнулся он уже далеко от станции, вращаясь где-то в околоземном пространстве. Болящее, опухшее плечо подсказывало, что во время катастрофы на Спутнике 57 его отбросило от станции ударом какой-то балки. Скафандр обгорел и был посечён осколками, но сохранил герметичность. Вся электрика скафандра, включая небольшие маневровые двигатели, перегорела.

Чтобы погасить вращение, Киман стал откидывать сгоревший инструмент, так и болтавшийся на креплениях, в сторону вращения. Инструмент полетел сгорать в атмосфере, а бешеная скачка цветных пятен перед глазами прекратилась. Земля в её прекрасном великолепии раскинулась перед ним - прекрасная, близкая, но совершенно недоступная.

Некоторое время он, сосредоточившись, исцелял плечо самовнушением, восстанавливая ткани и рассасывая обширную гематому. Плечо нагрелось и горячо пульсировало, боль отступала, подвижность руки возвращалась.
Затем Киман ещё некоторое время посвятил памяти оставшихся на Спутнике 57 друзей, вспомнив все совместные деяния, отчаянную смелость эксперимента Рен Боза, и мысленно попрощавшись с каждым.
Теперь надо было решить, что делать дальше.

Он находился в неизвестном месте орбиты. Радиостанция и аварийный маячок сгорели от чудовищного импульса вместе со всей электроникой скафандра, и штатный фонарик тоже. Сигнал подать было нечем. Оставалась некоторая надежда на светоотражающие элементы, но крайне небольшая.

Но человек Эры Великого Кольца не был беспомощным.
Даже без корабля, роботов и инструментов - у него оставались психотехники «сверхсостояний» - дары развитой психологической стороны земной цивилизации. Одно из таких состояний называли Пустота.

По своему существу Пустота - это самоиндуцированная глубокая кома, в которой жизнедеятельность организма снижается почти до полной остановки. В таком состоянии организму почти не требуется ресурсов, и человек без еды, воды и даже практически без дыхания способен протянуть несколько месяцев.

В древности ею, как и другими открытыми сверхсостояниями психики, владели немногие, и применялась она для приобретения особого опыта и в религиозных испытаниях - опытных йогов, ушедших в Пустоту, закапывали в землю на несколько недель. Позднее, во время активных социальных преобразований - Пустота применялась для ухода от допросов - человек в коме невосприимчив ни к каким пыткам, что гарантировало предотвращение утечки информации.

В Эру Великого Кольца освоение сверхсостояний приобрело массовый характер, а для космонавтов было обязательным.

Киман аккуратно и точно записал на внутренней поверхности скафандра небольшое послание тем, кто его когда-нибудь найдёт - кто он и что произошло на спутнике 57.
Затем он привёл себя в полный покой.

Вручную задвинул бронешторки шлема - кроме дополнительной физической защиты, это так же существенно снижало перепад температур. Стало непривычно темно - экраны внешних камер, обычно автоматически включающиеся при закрытии бронешторок, перегорели вместе с остальной электроникой скафандра.

Всё было определено. Всё что можно сделать - сделано. Погибшие на Спутнике 57 друзья оплаканы. Послание человечеству оставлено. И хотя он отдавал себе ясный отчёт, что этот вход в Пустоту мог оказаться последним для него - медлить не стоило, чтобы не усугублять ситуацию нарастающим вследствие отсутствия воды обезвоживанием организма.

Киман мягко погрузился во внутрителесные ощущения. Осторожно нащупал ключевые проявления жизнедеятельности тела. Кровеносная система отозвалась чётким ритмом пульсаций, железы внутренней секреции и нервные центры предстали перед внутренним взором характерными разноцветными узорами яркой жизни здорового тела.

Он запустил первые формулы самовнушения и медленно начал останавливать пищеварение, лимфоток и гормональные процессы, входя в характерное состояние отрешённости.

Сверхсостояния нужно применять с большой осторожностью - все они представляют собой выход за пределы гомеостатической устойчивости психики и организма, и поэтому все они грозят гибелью.

Особенностью Пустоты было то, что из неё невозможно вернуться самостоятельно. Могут вернуть только другие люди с помощью ряда специальных воздействий.

Если стержни регенерации воздуха истощатся раньше чем его обнаружат - то летаргический сон перейдёт в реальную смерть. И кто знает, сколько ещё столетий его тело в скафандре будет летать по орбите Земли...

Однако одновременно с этими мрачными мыслями Киман чувствовал, что в произошедшем сквозит смысл. Его путь не прервался на Спутнике 57, есть вероятность что не прервётся и в Пустоте.

Он рефреном запустил формулы второй очереди, расслабился ещё больше, и вот уже сознание "заскользило" в начинающемся трансовом состоянии.
В Пустоту нужно входить медленно и осторожно, полноценно проходя каждый шаг, иначе алгоритмы гомеостазиса паническим взрывом вытолкнут организм из транса.

Киман расслаблено плыл среди проявляющихся в психике воспоминаний и фантазий, созерцая деятельность безсознательной психики и постепенно, ненавязчиво затормаживая её. Формулы второй очереди повторялись уже фоном, автоматически. Кончики пальцев рук и ног ощутимо похолодели, но он уже почти не чувствовал своё тело.

Погрузившись глубоко в транс, Киман запустил формулы третьей очереди. Пригасшее сознание медленно плыло, постепенно растворяясь среди теряющих грани и размерность фантазий и воспоминаний. Он уже едва отслеживал, где он и кто он, и только благодаря пройденным в прошлом специальным тренировкам продолжал равномерно повторять формулы.

Пульсация сердечно-сосудистой системы всё более замедлялась, дыхание стало редким и поверхностным. Потом очень редким и очень поверхностным. А затем вообще почти прекратилось. Холод постепенно охватывал тело, продвигаясь по конечностям к туловищу.

Пищеварение и гормональная деятельность давно остановлены, всё больше поверхности коры головного мозга отключалось, остановка и онемение доходили уже до подкорковых ядер мозга.

Оцепенение охватывало тело Кимана всё больше, сигналы внешнего мира скуднели и тускнели, а возникающие в психике фантазии становились всё ярче и причудливей, наслаивались друг на друга - он мягко плыл в них как в толще огромного моря, смутно чувствуя как приближается к чему-то огромному.
Холод подобрался по конечностям к туловищу, постепенно занял и его, оставив едва теплящийся огонёк глубоко внутри.

Наступил неизбежный момент, когда он уже не смог повторять формулы самовнушения, потому что окончательно потерял связь с реальностью.
Но это было уже не нужно. Киман вошёл в Пустоту.
Тело его, неподвижное и холодное, почти без признаков жизни летело по орбите в скафандре, а психика пребывала глубоко в безсознательном состоянии.

4.

Остатки спутника 57 были почти сразу обнаружены телескопами Земли в районе его размещения на геостационарной орбите. Спутник оказался почти полностью уничтожен, уцелел только кусок передней части - порт для приёма кораблей. Вероятно, были ещё мелкие куски, но они пока не найдены.
Участь экипажа не вызывала сомнений, и они были объявлены погибшими.

Однако прибывшая через некоторое время исследовательская группа при детальном осмотре оставшегося от спутника 57 порта обнаружила, что при входе в шлюзовую камеру не хватает одного скафандра.
Это могло означать, что кто-то вышел в космос и находился вне спутника во время катастрофы.
А значит, он мог выжить.

На Землю немедленно полетела уточнённая информация. Исследователи тем временем внимательно изучили ближайшее пространство, но не обнаружили никаких признаков скафандра. Экстренных сигналов тоже не поступало.

Между тем были опрошены близкие исследователей со спутника 57, и на фоне горя потерь чётко отозвались несколько человек. Все они были близкими одного члена экипажа, космотехника Кимана Раста. И они утверждали, что в трансовом состоянии Глубокого Поиска чувствуют его живым.

Немедленно были начаты поиски. Задача была не из простых - он мог оказаться где угодно на площади, значительно превышающей поверхность самой Земли, и при том в большую глубину. Нужно было много глаз, и было принято решение подключить не только все обсерватории, но и все школы Третьего Цикла, организовав круглосуточное наблюдение. Миллионы глаз всматривались в тёмное небо, но пространство поиска было слишком огромным, а человек в скафандре- слишком маленьким. Он был где-то рядом в околоземной пустоте - но оставался ненайденным.

Помощь пришла из неожиданного места - ученики одной из школ Третьего Цикла на территории древней Аргентины, кропотливо изучив всю информацию по остаткам Спутника 57, заявили: положение шлюза показывает, что станция была аннигилирована - то есть уничтожена энергией на месте, не перемещаясь- практически вся, кроме вынесенного подальше шлюза для приёма кораблей.
А вот в шлюзе затем что-то взрывалось - и самое важное, что математическое моделирование взрывов позволяет увидеть движение шлюза и выдвинуть ряд гипотез, куда он мог отшвырнуть находящегося рядом космонавта в скафандре - он мог находиться только в определённой зоне, иначе поворот шлюза бы его не отшвырнул.

Модели составила Инаса Мокара, ученица Третьего цикла, проявляющая выдающиеся способности к математике и серьёзное рвение в поиске потерянного Кимана.
Гипотезы Инасы тут же позволили значительно сократить области поиска - и хотя даже теперь на их проверку всё равно требовались месяцы рутинной работы - появлялась надежда найти космонавта раньше, чем в его скафандре истощатся регенерационные стержни. Если он конечно жив. Но Земля боролась за человека до последнего.

5.

…Он присутствовал в чём-то неизмеримо большем, чем пространство и время.
Неторопливая бесконечность уютно струилась во все стороны, он покачивался в волнах мягкого ничто, пустого и тёмного, но одновременно таящего в себе всё возможное - стоит всмотреться в любую из волн, даже подумать о ней - как начинаешь замечать мириады цветов и форм, из которых она на самом деле состоит.

И он плыл на поверхности этого великого моря, а над ним раскинулась глубокая, наполненная, тёмная пустота, и в ней появлялись похожие на крупные звёзды огоньки - безмерно далёкие, но своими протянутыми лучиками легко дотягивающиеся прямо до него.

Эти огоньки-звёзды говорили с ним. Разговоры тянулись тысячелетия... или одно мгновение... Иногда он заранее знал, где появятся новые звёзды и о чём они будут говорить; иногда разговор начинался с конца и двигался к началу.

Одна мерцающая звёздочка была очень настойчивой. Она мигала "Я тебя найду! Я тебя найду! Ты не здесь, я ищу тебя! Ты в моём мире, и ты потерялся, мы ищем тебя. Я ищу тебя!

Он смутно чувствовал недоверчивое удивление от утверждения, что он находится где-то ещё, но он смутно чувствовал также, что Звёздочка говорит правду. Она ищет его - но того, другого его, который принадлежит к её миру. Затем этот мигающий шёпот снова растворялся среди бесконечности причудливых миров.

6.

Инаса очередной раз задерживалась в школьной обсерватории. Была подходящая для наблюдений ясная погода, которую не хотелось терять на сон. Через мощный телескоп она просматривала наиболее вероятные сектора поиска - это были уже пересечения наибольших вероятностей, вероятное из вероятного в третьей ступени.

Давно пора было спать, но бурная энергия юности не желала мириться со скучной рутиной поиска и толкала её на проверку новых, всё более оригинальных гипотез. От усталости вероятнейшие сектора поиска уже ходили в её голове в причудливой пляске, наползали и заслоняли друг друга, и в этом полудремотном состоянии, когда ей казалось что она уже слышит странную музыку этой пляски... в окуляре телескопа отчётливо проплыла нога в скафандре.

Инаса мгновенно вернулась в реальность.
Следующие несколько долгих, очень долгих секунд она отчаянно напрягала всю свою волю, все свои силы.
Она держалась, чтобы не схватить ручки управления и не сдвинуть телескоп, не повести вручную вслед за этой мелькнувшей ногой...
Нельзя! Ручное управление собьет настройки.
Нельзя! Это уничтожит случайную удачу.
Нельзя, нельзя сейчас трогать ручки управления. Не трогай!

И вот, пережив пиковое напряжение, она почувствовала как постепенно становится легче. Даже не то слово легче - как по телу расплывается горячая радость!
Найден! Это он! Уцелевший космонавт со Спутника 57!

Направление телескопа осталось прежним, теперь она может легко замерить его ориентацию - и тогда осталось только добавить время мелькнувшего в окуляре скафандра - и новые данные снимут огромное количество неопределённостей в её уравнениях.

Остаётся всего один неширокий пояс неба, который уже нетрудно отследить вручную.
Как же хорошо, что она не сдвинула телескоп и не сбила настройки!

Инаса разжала вцепившиеся в одежду, побелевшие от усилия пальцы и глубоко вздохнула, избавляясь от остатков пережитого напряжения.

Конечно, произошедшее напрочь сдуло весь сон, и она всю оставшуюся ночь занималась вычислениями и распределением участков наблюдения откликнувшимся на срочный сигнал добровольцам.

Утром новость всколыхнула Землю - уцелевший космонавт со спутника 57 найден! Спасательные группы уже движутся к найденным Инасой координатам.

…Среди мягко покачивающих волн бесконечных грёз наполненной пустоты прорезалась какая-то новая реальность. Она была узка, нелепа и не вязалась с бесконечным происходящим. Какие-то непривычные сигналы. Что как будто нет окружающих неимоверных просторов, а есть какие-то... границы? Что он собран в одной точке и заключён в маленьком, замкнутом кусочке Вселенной, и вокруг всё как-то... просто? Однозначно?

Киман понял, что у него есть тело. Тело постепенно отходит от оцепенения. Что-то настойчиво давит на него сзади... Снизу. Спина. Он лежит на спине. Здесь тепло. Свет...
Осторожно, жмурясь от бьющего в глаза света, Киман попытался осмотреться.
Он оказался не один.
Черноволосая девушка с латиноамериканскими чертами, юная и энергичная, стояла над ним в напружиненной позе и напряжённо всматривалась в его лицо.

- Приходит в себя! - воскликнула она куда-то в сторону.
Звонкий голос резанул по ушам, и Киман поморщился.

- Ой, прости... - девушка мгновенно перешла на шёпот - просто до сих пор удивительно видеть тебя живым человеком, после стольких дней поисков, когда я воспринимала тебя как танцующий набор формул и координат!

Странное ощущение. Киман видел её впервые, но явно узнавал. В памяти ещё плавали обрывки образов какого-то странного сна, и он смутно вспомнил мерцающую звёздочку, которая хотела его найти...
- Что... - выговаривать слова оказалось очень непривычными делом - ... кто?...
Донёсся ещё один женский голос, более низкий и зрелый:

- Ты был в Пустоте. Почти три месяца. Мы тебя нашли и вернули. Сейчас ты в больничном отсеке орбитальной станции 49. Состояние хорошее. Память постепенно вернётся.
Видишь эту девушку? Это она тебя нашла. Поэтому мы взяли её в космос - присутствовать при твоём возвращении…

- Ты мой неожиданный первый подвиг Геркулеса! - шёпотом воскликнула юная спасительница и пустилась в быстрый эмоциональный монолог, до сих пор встречающийся у жителей бывшего латиноамериканского региона: - А мы тут всей Землёй вычисляли твоё местоположение! Сначала думали что все погибли, но потом обнаружили, что одного скафандра не хватает! А твои близкие подтвердили что чувствуют тебя живым. Конечно, мы немедленно запустили поисковую операцию! Но поле поиска было просто огромное, и мы ничего бы не смогли если бы не додумались изучить оставшийся от станции порт приёма кораблей и просчитать наиболее вероятные направления взрывов и твоего местоположения! И всё равно пришлось вручную просматривать большие участки неба, участвовали тысячи школ, тысячи обсерваторий! Вот это дело было, ух!..

Страстная речь девушки странным образом успокаивала и согревала, чем-то напоминая журчание небольшой свежей быстрой горной речки.

В память начали входить воспоминания. Детство. Родные. Учёба... Поток воспоминаний всё усиливался, и Киман начал осознавать себя человеком Земли. Затем вспомнил эксперимент, грандиозное строение на плоскогорье Тибета, сосредоточенные лица Рена Боза и Мвен Маса на экране, товарищей со Спутника 57, сбой отражателя и свой спешный выход в открытый космос... Катастрофу... одинокое плавание в сожжённом скафандре на орбите Земли...

-Как… экс…пери…мент... Рена... Боза? - рот едва выводил нужные для звуков действия.

- Рен Боз до сих пор без сознания, он попал под удар и едва не погиб. Сам Аф Нут, срочно прибывший на место катастрофы, собирал его буквально по частям...
- Мвен... Мас?
- Жив. Он очень переживал. Принял на себя всю ответственность за катастрофу и, даже не дожидаясь решения Совета Чести и Права, уехал на Остров Забвения. Знаешь, он утверждал что видел и слышал красную девушку с Эпсилон Тукана, но это могло быть просто видением, подтверждений нет…

- Как… думаешь... получилось?

- Я думаю - да! А если и нет - мы будем пытаться ещё и ещё! - Инаса говорила с искренней убеждённостью - мы стоим перед нечеловечески колоссальными пространствами Космоса, и нам просто необходимо найти способ их преодолевать. Миры Великого Кольца ждут нас!